Открытия, которые изменили мир - Страница 57

Но и на этом необыкновенные совпадения в открытии Флеминга не заканчиваются. Один специалист поначалу не мог повторить эксперимент: взятые им образцы пенициллина почему-то не оказывали на стафилококк никакого воздействия. Эта загадка была разрешена позже. Ученые установили, что пенициллин способен действовать на бактерии только в период их активного роста. То же верно и для человеческого организма: пенициллин эффективен только против делящихся бактерий. Возникает вопрос: как именно споры плесени Флеминга умудрились прорасти и выработать пенициллин именно в то время, когда бактерии стафилококка делились?

В 1970 г. Рональд Хейр, профессор бактериологии из Лондонского университета, предложил необычное, но вполне убедительное объяснение. Изучив погоду и температурные условия того периода, когда Флеминг был в отпуске, Хейр обнаружил, что бактериальная культура, выращенная им, вероятнее всего, вступила в контакт с плесенью в конце июля, когда погода была достаточно прохладной. В этих условиях споры смогли прорасти и начали вырабатывать пенициллин. Судя по прогнозам погоды, в следующие несколько дней стало теплее — и колония стафилококка тоже начала расти. Однако плесень к тому времени была уже достаточно зрелой, чтобы начать выработку пенициллина и уничтожить находящиеся поблизости бактерии. Если бы в те дни стояла другая погода, плесень могла бы начать вырабатывать пенициллин слишком поздно — уже после того, как бактерии прекратят рост и станут невосприимчивы к ее антибактериальному воздействию. И тогда Флеминг, возвратившись из отпуска, не увидел бы в своей лабораторной посуде ничего «занятного».

И, наконец, какова вероятность того, что споры, которые случайно опустились в выращенную Флемингом культуру, будут принадлежать виду плесени, способному к производству пенициллина, а не какому-то другому грибку? Может показаться, что здесь нет ничего необычного, особенно учитывая, что споры прилетели из лаборатории специалиста по грибковым культурам, однако подумайте вот о чем: в 1940-х ученые развернули обширные поиски, пытаясь найти другие виды плесени, способные вырабатывать пенициллин. Было протестировано около 1000 образцов, и только три из них — плесень Флеминга и два других вида — оказались производителями высокоактивного пенициллина.

* * *

Открытие пенициллина в 1928 г. считается стартовой точкой революционной истории антибиотиков. Но если судить по тому, как мало внимания получило это открытие в следующие десять лет, вы никогда бы об этом не догадались. Некоторые ученые прочли статью Флеминга, напечатанную в 1929 г., и были заинтригованы, а несколько врачей опробовали новое средство на своих пациентах, но пенициллин вскоре оказался почти забыт. Как позже объяснял Флеминг, его желание продолжать исследования угасло, столкнувшись с рядом препятствий. Во-первых, пенициллин был нестабильным и терял свой потенциал уже через несколько дней. Во-вторых, Флемингу недоставало химического образования, чтобы очистить пенициллин и создать более мощную форму. И, наконец, не исключено, что клинический интерес Флеминга погасили коллеги-врачи, у которых не вызвало большого энтузиазма предложение лечить пациентов каким-то желтым веществом, полученным из заплесневелого бульона. Итак, Флеминг вскоре забросил пенициллин и вернулся к другим своим проектам.

Пройдет почти десять лет, прежде чем пенициллин «откроют заново», но за это время человечество успеет пройти еще два важных этапа. Один из них — первое достоверное «исцеление» с помощью пенициллина, совершенное врачом, чьего имени сегодня почти никто не знает.

Веха № 2

Не успеешь и глазом моргнуть: первые успешные (но забытые) случаи лечения

Доктор Сесил Пейн еще студентом попал на лекцию Флеминга, прочел его статью и заинтересовался пенициллином. Через несколько лет, работая патофизиологом в больнице святой Марии, Пейн решил повторить опыт Флеминга самостоятельно. Примерно в 1930 г. он написал Флемингу с просьбой выслать ему культуры плесени Penicillium, и вскоре после того, как тот исполнил его просьбу, смог сам получить необработанные образцы пенициллина. Оставалось найти пациентов. Позже Пейн вспоминал: «У меня был приятель-окулист, и я спросил, не хочет ли он опробовать новое средство».

Этот врач, доктор А. Б. Натт, был ассистентом хирурга в Шеффилдской Королевской больнице и, очевидно, довольно доверчивым человеком. Он разрешил Пейну применить пенициллин к двум новорожденным младенцам, которые страдали от офтальмии новорожденных — глазной инфекции, полученной в процессе родов. Согласно врачебным записям, у трехнедельного мальчика наблюдались «обильные выделения из глаз», а у девочки шести дней от роду глаза были «полны гноя». Пейн нанес детям пенициллин и вспоминал затем: «Он сработал как по волшебству!» Дети продемонстрировали существенное улучшение состояния в течение 2–3 дней. Более того, позже Пейн дал пенициллин шахтеру, которому в поврежденный глаз попала инфекция. Лекарство «вычистило инфекцию, не успел он даже глазом моргнуть».

Но, несмотря на эти впечатляющие результаты, Пейн забросил пенициллин, когда его перевели в другую больницу, занявшись карьерой и другими исследованиями. Он не опубликовал отчет о своих находках и получил косвенное признание в связи с открытием пенициллина лишь много лет спустя. Когда однажды его спросили, на какое место он ставит себя в истории пенициллина, Пейн с сожалением ответил: «Ни на какое. Я был ужасно глуп и не придал значения тому, что видел своими глазами… Если бы мне повезло, мир мог бы узнать о пенициллине немного раньше».