Открытия, которые изменили мир - Страница 34

Один из рецепторов, играющий ключевую роль в действии анестезии, называется рецептором гамма-аминомасляной кислоты (ГАМК-рецептор). Исследования показали, что разные анестетики могут действовать по-разному, в зависимости от того, к какому региону (субъединице) ГАМК-рецептора они присоединяются, в какой части нейрона расположен ГАМК-рецептор и в каком отделе мозга находится нейрон. Ясно, что при таком количестве переменных исследователей ждет долгая и трудная работа. Им предстоит разобраться во множестве способов действия нынешних и будущих анестетиков.

Но именно это и есть самое интересное и захватывающее в будущем анестезиологии. Узнавая все больше о том, как и где анестетики воздействуют на нервную систему, возможно, нам удастся разработать препараты, направленные на конкретные рецепторы и их субъединицы, что в результате даст эффект узконаправленного действия. Препараты узконаправленного действия можно будет комбинировать, чтобы получить более безопасную и эффективную анестезию. Как заметил анестезиолог Беверли Орсер в недавней статье в журнале Scientific American, многие эффекты современной анестезии «необязательны и нежелательны». Однако, если врачи научатся составлять «коктейль, в котором каждый из компонентов выполняет одну строго определенную функцию, в будущем анестезия сможет покорить новую высоту: например, во время операции пациент сможет оставаться в сознании и разговаривать, но совершенно не будет чувствовать боли, когда ему восстанавливают сломанную конечность… или заменяют тазобедренный сустав».

* * *

Итак, сегодня, через 150 лет после того, как Уильям Мортон изменил медицинскую практику, предложив использовать эфир в хирургии, анестезиология продолжает развиваться сама и провоцирует изменения в других областях медицины. Так же интригует и другой ее аспект: некоторые полагают, будто сведения, полученные при изучении анестетиков, помогут нам раскрыть многие секреты разума. Как заметили исследователи в одном из недавних номеров Nature Reviews: «Анестезирующие агенты используются, чтобы идентифицировать нейроны и связи между ними, участвующие в осознанном восприятии и механизмах сна и пробуждения». Результаты текущих исследований «вероятно, дадут сущностные знания… которые будут иметь огромное значение для медицины и основ нейрологии».

К таким знаниям относятся не только механизм действия новых анестетиков, но и загадки человеческого сознания, от природы мыслей и снов до высших ощущений, описанных Гемфри Дэви более 200 лет назад. Но куда бы ни привели нас эти исследования — в глубины человеческой натуры или «дальше самых далеких звезд», — мы не должны забывать о том качестве анестезии, которое полностью изменило жизнь человечества. Джон Сноу с восхищением писал в своей работе в 1847 г.: «Постоянный успех, сопровождающий употребление эфира, есть одно из его величайших достоинств… Пациент избавлен теперь не только от боли, но и от мучительного ожидания ее… и уже относится к операции лишь как к назначенному времени, после которого сможет не вспоминать о ноющем суставе или другой досадной болезни».

Слова Сноу подтверждают рождение новой науки и нового уровня восприятия, неизвестного до XIX века, но высоко оцененного с тех пор во всем мире.

ГЛАВА 5. Вижу тебя насквозь: открытие рентгеновских лучей

Тайны, секреты и загадки: четыре правдивые истории

Случай 1. Всего два дня назад этот полуторамесячный мальчик был здоровым, бодрым и активным, но, когда его левая ножка неожиданно начала отекать, обеспокоенная мать принесла его в пункт неотложной помощи. Отвечая на стандартные вопросы докторов, она сообщила, что ребенок не мог получить травму в результате неосторожной игры или другой случайности. Что же послужило причиной отека — опухоль, тромб, инфекция? Ответ на вопрос дал один-единственный рентгеновский снимок: на туманном темном фоне проступал призрачно-белый силуэт бедренной кости, аккуратно переломленной надвое. Дальнейшее рентгеновское исследование обнаружило еще более отвратительные тайны: у ребенка были найдены срастающиеся переломы правого предплечья, правой ноги и черепа. Диагноз поставлен, лечение назначено. Мальчику наложили ортопедическую повязку и вместе с двумя старшими братьями отправили в приют, чтобы уберечь от домашнего насилия.

Случай 2. Семидесятисемилетняя китайская бабушка Цзинь Гуанъин много лет страдала от мигрени. Иногда боль становилась настолько сильной, что она в отчаянии начинала бить себя по голове кулаком и что-то бессвязно бормотать. Когда семья наконец собрала достаточно денег, чтобы отвезти ее в больницу, доктор сделал рентгеновский снимок головы Гуанъин. Снимок оказался в целом непримечательным: тусклый серовато-белый пейзаж с проступающими очертаниями мозга и костей черепа. За исключением одной невероятной детали: недалеко от центра мозга светился белый силуэт пули. В ходе четырехчасовой операции доктора удалили пулю и вскоре узнали всю историю целиком. В 1943 г., во время Второй мировой войны, когда тринадцатилетняя Гуанъин относила еду своему отцу, в нее выстрелил японский солдат. Она выжила и забыла о ране на следующие 60 лет — пока простой рентгеновский снимок не раскрыл и загадку прошлого, и причину ее головных болей.

Случай 3. Шестидесятидвухлетнего мужчину привезли в пункт неотложной помощи с жалобами на боль в животе, невозможность есть и отсутствие стула. Кроме того, докторам сообщили, что он страдает психическим расстройством. Но это вряд ли подготовило их к тому, что они вскоре увидели на рентгеновском снимке органов грудной клетки и брюшной полости больного. Врачи рассматривали волнистые очертания внутренних органов и тени ступенек позвоночника, но их взгляды быстро привлек огромный ярко-белый мешок в нижней части живота. Его форма не соответствовала ни одному из известных внутренних органов. Однако, как выяснилось во время операции, это был желудок пациента, в котором находилось 350 монет и десятки металлических цепочек. Пяти килограммов металла оказалось достаточно, чтобы желудок опустился глубоко вниз, в тазовую полость. Это объясняло загадочные симптомы и одновременно свидетельствовало о том, что психическое расстройство пациента намного серьезнее, чем полагали его близкие.